ПРОСТО ОРИЕНТИРОВАННОСТЬ НА РЕШЕНИЕ: СОХРАНЕНИЕ ПРОСТОТЫ В ОПИСАНИЯХ И НОВЫЕ ФОРМЫ ОРКТ
Биба Реболь
Биба Реболь
Перевод Оксаны Мушниковой
Вы можете весьма роскошно обставить комнату, убрав из нее мебель вместо того, чтобы вносить ее туда (Ф. Журден, 1876)
Ориентированную на решение краткосрочную терапию (ОРКТ) команда Милуоки развивала, просматривая видео с сессий и наблюдая работу за зеркалом (де Шейзер и др. 2012). Их практика наблюдения собственной работы распространилась по миру и продолжает развиваться в других сферах и дисциплинах. Сегодня существует множество интересных модификаций и версий ОРКТ по всему миру, некоторые из них осваивают сочетание с другими направлениями (Баннинк, 2014), некоторые стараются придерживаться принципа бритвы Оккама (Айвсон, Джордж, Ратнер, 2011; Айвсон и МакКергоу, 2016; Ратнер и Юсуф, 2015; Ратнер, Джордж, Айвсон, 2012), другие концептуализируют ОРКТ (МакКергоу, 2016; МакКергоу и Дирольф, 2016), а некоторые выводят на новый уровень (Фроерер и Конни, 2016). Все это бесценно, так как обогащает ориентированную на решение практику, добавляет ей пластичности, а также позволяет развивать ее в таких областях, как терапия, коучинг, социальная работа, образование, бизнес и так далее.
Поскольку ОРКТ основана скорее на философских, нежели научных принципах (МакКергоу, 2015), ей не хватает определенности медицинской модели, и очень трудно понять, чем же на самом деле она является. Даже такая стройная версия модели как BRIEF (Ратнер и др., 2011), содержит различные взгляды и практики (личный опыт студента в BRIEF, 2014–17). Во всем мире эти расхождения усиливаются, как с точки зрения понимания «фокусировки на решении», так и в результате объединения с другими моделями и техниками. То, что начиналось как набор относительно простых техник ведения терапевтической беседы, значительно расширилось, став, по крайней мере для некоторых, образом жизни. Тем не менее, ОРКТ во всех своих формах продолжает бросать вызов доминирующим парадигмам в науке и терапии, подвергая их сомнению за счет того, что:
- достойным образом несет определяет себя как «поверхностная», то есть работает «по поверхности» поведения (то, что мы можем видеть, осязать и слышать во взаимодействии друг с другом) - тут нет необходимости читать между строк в поиске значений;
- верит в способности каждого к самостоятельным изменениям;
- отделяет поведение в прошлом от будущих возможностей, тем самым оставляя не у дел идею, что для решения проблемы ее сначала нужно понять;
- ведется как работа над результатом в предпочитаемом будущем, и не ставит целью понимание проблемного прошлого;
- считает, что прошлое можно рассматривать разными способами (а не единственно возможным), поэтому стремится развивать альтернативные версии прошлого, оглядываясь назад с точки зрения предпочтительного будущего, а не с точки зрения существующей проблемы.
ОРКТ как таковая, распространялась скорее, как «слух», нежели грандиозная теория (Миллер и де Шейзер, 1998), что позволило ей оставаться ближе к наблюдению «как если бы» ("as if"), не вдаваясь в теоретические дискуссии о размышлениях «почему так». Литература по ориентированному на решение подходу часто подчеркивает центральную позицию клиента, веру в то, что клиент является экспертом в своей жизни. Это означает, что ориентированный на решение практик должен отказаться от попыток понять, почему клиент испытывает трудности, и, следовательно, отказаться от любых собственных идей о том, что клиент мог бы сделать, чтобы продвинуться вперед. Вместо этого ориентированный на решение практик должен «оставаться на поверхности» в то время, как клиент делится своими рассказами, вопросами, беспокойством. В ОРКТ мы заинтересованы в активации возможности изменений, а не в форме, в которой они могут происходить. Мы поощряем клиента описывать предпочитаемое будущее не как план действий, а как «доказательство» того, что жизнь может проживаться по-разному.
Если использовать метафору корабля, плывущего сквозь волны, то мы описываем, как может выглядеть предпочитаемый, самый спокойный и быстрый маршрут этого корабля сквозь волны. Ориентированным на решение практикам не интересен сам корабль (например, то, как он построен или насколько он готов справиться с разными неприятностями и т.д.), но интересна вода в том направлении, куда держит курс судно. Практики демонстрируют это, когда задают ориентированные на решение вопросы и тем самым способствуют движению процесса в направлении, выбранном клиентом.
Ударение на «предпочитаемый», а не «позитивный» важно. Описание ориентированного на решение подхода как «позитивного» — это искажение смысла, т.к. использование этих терминов подразумевает экспертную позицию по отношению к тому, что правильно для клиента (Айвсон, Джордж и Ратнер, 2018). Еще это может привести к предположению, что мы разговариваем про позитивное, и подталкиваем наших клиентов к взгляду на мир сквозь розовые очки, пытаясь сделать их оптимистичнее и т.д. Однако в ориентированной на решение работе мы не «заставляем» клиентов делать это. Мы предлагаем им выстроить описание своего предпочитаемого будущего, что не равно разговорам о том, как быть позитивными или фокусировке на позитиве. Эта работа так же не о фокусировке на сильных сторонах, но мы предлагаем клиенту заметить, как он использует свои «наилучшие надежды» и обратить внимание на нечто, что он привносит в свою жизнь, уже соответствующее этим «наилучшим надеждам» (там же, стр. 2016). Конечно, практик выслушает, что клиенту требуется, и когда клиент отвечает «Я бы не стал делать это и то…», практик предложит подумать о перестроении фразы из отрицательной в положительную: «Что бы вы сделали вместо этого?». На это часто ответом является «Я буду более позитивным». Однако, если слово «позитивный» не исходит от клиента, мы не будем вводить его сами, не будем «рекомендовать» быть позитивным.
ОРКТ так же не «воздействует» на что-то и не «заставляет» клиентов делать что-то. ОРКТ подготавливает и приглашает. Она создает новые описания, встроенные в обычную повседневную реальность. Но для того, чтобы подготовить среду, в которой это может произойти, ОР-практику нужно очень внимательно отнестись к тому, что клиент говорит и в чем нуждается, и строить следующие вопросы на ответах клиента, что позволит создать еще более богатое описание предпочитаемого будущего. Более богатое – не значит большее по объему или описывающее больший промежуток времени (например, на 5 лет вперед и подобные долгосрочные планы). Под «богаче» здесь подразумевается замедлить процесс и потратить хотя бы несколько минут сессии на подробное описание хотя бы нескольких секунд обычного дня клиента, происходящего в предпочитаемом будущем.
Меньше или больше? Две различные модели в ОРКТ
В ОРКТ мы являемся свидетелями процесса развития и захватывающих изменений. Вопервых, появилось «следующее (третье) поколение» - под «следующим» я подразумеваю тех из нас, у кого не было возможности встретиться со Стивом и Инсу. Мы присоединились к направлению после их смерти, так что были обучены людьми (вторым поколением), которые все еще знали их и работали с ними. Влияет ли это на то, какими мы видим Стива и Инсу? Безусловно, потому что нам никогда не приходилось встречаться с ними, разговаривать и задавать вопросы об их работе. Но нам оставлено наследие, существующее благодаря второму поколению, очень открытому, гостеприимному и готовому делиться своим опытом и знаниями. Лично для меня образцами для подражания и учителями явились не Стив и Инсу, а Крис Айвсон, Харви Ратнер, Эван Джордж, АннаМари Вульф, Фрэнк Томас, Торана Нельсон, Джон Уилер, Марселла Дортч Старк, Гарри Корман, Кирстен Дирольф и многие другие представители первого и второго поколения, которые будучи активными, готовыми ответить на мои многочисленные вопросы и учиться вместе, делают ориентированный на решение подход доступным.
Во-вторых, ориентированный на решение подход разделился на 2 основных направления: модель BFTC (центра краткосрочной семейной терапии) или ОРКТ 1.0; и модель BRIEF или ОРКТ 2.0. Марк МакКергоу (2016) предложил бесценное описание развития ОРКТ, дополненное комментариями Гарри Кормана (2017) и Доминик Годат (2019) на Academia.edu. Он поведал ОРКТ-сообществу различия двумя основными моделями ОРКТ. В этой статье я не хочу выступать в поддержку одной из них или организовать дискуссию, которая может привести к тому, что кто-то будет чувствовать себя чужим или старомодным. Однако, я считаю важным подчеркнуть различия и доводы в поддержку каждой из моделей таким образом, чтобы новичок в ОРКТ-практике мог принять обоснованное и взвешенное решение, какая модель лучше подходит ему.
В этой статье я хотела бы обогатить понимание того, что вкладывается в ОРКТ 2.0, в том числе потому, что сама являюсь представителем третьего поколения и прошла обучение в BRIEF. Вышеперечисленное позволило мне развивать ориентированное на решение мышление вместо того, чтобы изучать конкретные вопросы или техники, а также искать моменты, когда их уместно применять. Я воспринимаю BRIEF модель не как модель, а скорее - как систему мышления, позволяющую задавать ориентированные на решение вопросы и развивать навыки, необходимые для выявления подробных описаний предпочитаемого будущего. На ОРКТ-тренингах мы часто указываем на то, что подход простой, но далеко не легкий. «Нелегкая» часть в применении к ОРКТ состоит в том, чтобы начать диалог и развивать в нем только описания. Мой учебный путь (который все еще продолжается) показал, как трудно научиться применять ОРКТ, и это может подтверждать представление Кормана (2017) о том, что модель BRIEF трудно изучить. На практике выявляется множество моментов, которым нужно не обучиться, а наоборот отвыкнуть от них; таким образом, подход BFIEF не обновляет ОРКТ, а скорее сокращает, минимизирует его. Одним из важных моментов обучения было непростое осознание того, что, когда я говорила об ОРКТ и его положениях, я на самом деле им не занималась. В настоящее время я заинтересована в исследовании ОР-практики в надежде разработать стиль преподавания и обучения, который сделает ОРКТ привлекательным для обучения для новых поколений. Под новыми поколениями я имею в виду как тех, кто только придет в ОРКТ, так и тех, кто продолжает исследовать подход и искать способы сохранять его лаконичным, минималистичным и простым. Итак, давайте посмотрим на ОРКТ на практике.
Шаг 1. Пригласить к беседе и попросить разрешение.
Каковы твои лучшие надежды на нашу совместную работу? Цель ОРКТ чаще всего заключается в том, чтобы клиент оказался в лучшем будущем, чем то, в направлении которого он двигался изначально. Чтобы достичь этого, мы вступаем с клиентом в беседу, в которой он, посредством своих ответов на наши вопросы, описывает возможный путь продвижения вперед. Ориентированный на решение подход, возможно, сложный с точки зрения объяснения в теоретических терминах (и невозможный для объяснения с точки зрения причинно-следственных связей). Различные ОРКТ-модели трудно понять и сравнить, не говоря уже о том, что они сами также меняются, и каждый практик понимает и применяет их по-разному. Писать о них тоже непросто, поскольку описание зачастую может быть упрощенным документированием. Не хватает понимания контекста и позиции автора в момент написания, что может привести к дальнейшему недопониманию. Тем не менее, осуществление ОРКТ становится понятным в процессе наблюдения взаимодействия клиента и практика. Научиться ОРКТ помимо самостоятельной практики и наблюдения за нашей работой, можно так же путем наблюдения за сеансами других практиков в реальном времени или чтения стенограмм сессий, когда непосредственное наблюдение невозможно. Один из способов превращения наблюдения в обучение - подвергнуть критическому мышлению наблюдаемое и изучаемое (Сарик и Стех 2017) или спросить практика, почему он задал или не задал тот или иной вопрос. Давайте рассмотрим стенограмму начала сессии с молодым человеком (15 лет) и его матерью. По этому случаю запросил супервизию консультант по воспитанию детей, так как считал, что работа с семьей не была достаточно удовлетворительной. Сын не посещал школу некоторое время и его поведение тревожило семью. Мать попросила провести сессию, на которую они пришли вместе. В стенограмму включены только части интервью молодого человека, Джека1.
Я часто слышала, как практики, работающие в других подходах, с гордостью говорят, что они ставят своих клиентов на первое место и позволяют клиентам самим решать, о чем они хотят говорить в терапии, а затем следуют заданному направлению. Это не то, что мы практикуем в ОРКТ, и не то, как мы понимаем экспертность клиента. Мы не обращаем особого внимания на содержание того, о чем клиенты хотят говорить в терапии. Нас больше интересует, как они поймут, что терапия была полезной, и разница, которую они надеются увидеть вне терапии. Поэтому знаменитый вопрос «о наилучших надеждах» (Ратнер, Джордж и Айвсон, 2012) подчеркивает надежды на результат терапии, а не на процесс. А еще в ОРКТ мы не слушаем наших клиентов. Мы прислушиваемся к тому, что говорят наши клиенты, и таким образом можем правильнее задать следующий ориентированный на решение вопрос. Означает ли это, что мы не следуем направлению, которое задает наш клиент, возможно, даже игнорируем его? Да, в некотором смысле это так! Мы считаем, что у каждого есть предпочитаемое будущее, и каждый мотивирован и надеется на что-то. Однако клиенты не знают о наших предположениях и могут чувствовать, что им надо рассказать о событиях в жизни и ситуациях, которые привели их к нам.
Практик (П): Каковы ваши лучшие надежды от нашей совместной работы?
Джек (Д): Понятия не имею.
П: Как тебе кажется?
Д: Я даже не знал, что приду сюда.
Практик должен найти способ получить разрешение клиента на вопрос о предпочитающем будущем. Это невозможно сделать до того, пока клиент не скажет, что он ожидает получить от совместной работы (итог, результат, пункт назначения). Вопрос о наилучших надеждах не используется для постановки каких бы то ни было целей (измеримых, достижимых, желаемых, полезных, общих, конкретных и т. д.). Когда вы работаете над достижением цели, вы, по сути, говорите: «Я пока недостаточно хорош, но я стану таковым, когда достигну своей цели». Проблема мышления целями, в том, что, например, счастье и успех недоступны до тех пор, пока очередной этап не выполнен. «Как только я достигну своей цели, я буду счастлив. Как только я достигну своей цели, я буду успешным. Таким образом, идея цели может вводить в заблуждение, поэтому мы предпочитаем искать результаты, которые могут содержать много подробных и достижимых признаков (отличия в жизни клиента), которые в понимании клиентов могут равняться целям, однако практики воздержатся от определения результатов как (конкретных) целей Существует также тонкое, но важное отличие в том, чтобы спрашивать о надеждах (hopes), а не ожиданиях (expectations). Эван Джордж в 2018 году в Летней школе BRIEF говорил, что «надежда требует ощущения возможности, в то время как ожидание требует доказательств».
_______________________________________________________________________________________________________________________________________
В английском языке словосочетание «лучшие надежды» звучит как ―best hopes‖. В данной статье мы используем буквальный перевод авторского текста. Однако, обратите внимание, что в русском языке слово «надежды» имеет сильные негативные коннотации - «несбывшиеся надежды», «большие неоправданные надежды» и т.п. Название романа Ч. Диккенса ― Great Expectations‖ также парадоксально переведено на русский как «Большие надежды», что подчеркивает их нереалистичность. Для англоязычного клиента привычнее «несбывшиеся ожидания» (как «расчет не оправдался»), а для русскоязычного - привычны «несбывшиеся надежды». Разговор об «ожиданиях» для нас звучит не столь пессимистично. По опыту, использование вопроса «Каковы ваши наилучшие надежды?» на ранних стадиях может неосознанно актуализировать эту область «негативных предсказаний», близкую нашему менталитету, и стимулировать мысли о «бесполезности терапии». Из этих соображений, предлагаю опробовать на практике альтернативный вопрос «Каковы ваши наилучшие ожидания от беседы?» (Прим. ред. - А.Михальский).
________________________________________________________________________________________________________________________________________
Мы ищем возможности, которые не обязательно требуют доказательств. Мы также не оцениваем, достижимы ли надежды и реальны, или нет. У наших клиентов будет достаточно времени на то, чтобы сделать это самостоятельно!
П: Хорошо. Теперь, когда ты уже здесь, если предположить, что прийти сюда было хорошей идеей, к чему, как ты надеешься, это могло бы привести в будущем?
Д: Я не знаю. Может быть, у меня появится представление о том, что я буду делать после получения моих сертификатов о неполном и полном образовании, всякое такое. Без понятия.
П: Хорошо. Если то, что ты пришел сюда, окажется не пустой тратой времени и приведет к чему-то полезному... Что стало бы иначе в твой жизни, если приезд сюда окажется хорошей идеей? Д: думаю, я бы заметил, что нужно изменить. Может быть, использовать мой iPad меньше или что-то такое. Я бы замечал, когда уже достаточно, и откладывал бы его в сторону. Понять вот это.
Понять, откуда ты хочешь уйти, — это не то же самое, что понять, куда ты хочешь идти. Сосредоточение внимания на том, что нежелательно мешает поиску желаемого. Практику предлагается множество информации для исследования, почему клиент еще не изменился, что для него значит iPad и т. д. В ОРКТ нас интересуют различия, которые могли бы изменить ситуацию, если наша совместная работа приведет к чему-то полезному для клиента.
П: В чем разница для тебя?
Д: Это дало бы мне время пересмотреть все и сосредоточиться на более важных вещах.
П: Сосредоточиться на более важных вещах?
Д: Да.
П: И, если бы тебе удалось, что бы это изменило для тебя?
Д: Я получил бы лучшие оценки в аттестате, чем те, на которые претендую сейчас.
П: Хорошо. Ты надеешься преуспеть в своих итоговых оценках?
Д: Да.
П: Хорошо. На что еще бы ты надеялся, если бы приезд сюда оказался хорошей идеей?
Д: Я не знаю.
П: Хорошо, это очень сложный вопрос, так что не торопись.
Д: Я бы просто узнал, с чего начать. Как начать все расставлять по местам. Одно дело – замечать, и совсем другое – делать. На самом деле надо начать делать это.
П: Ты хотел бы начать действовать?
Д: Да, очень.
П: Хорошо. Что ты имеешь в виду?
Д: Я не знаю, что угодно. Чаще выходить из дома. Да.
П: Итак, если бы ты нашел способ начать действовать, и если бы ты стал чаще выходить из дома, что бы для тебя в этом было?
Д: (долгая пауза) Я не знаю.
П: Что ты думаешь?
Д: Думаю, я мог бы найти что-то новое, интересное.
П: Хорошо. Что еще?
Д: Может быть, познакомлюсь с новыми людьми, которые могли бы помочь мне впоследствии.
П: Хорошо. Хотел бы ты этого, знакомиться с новыми людьми?
Д: Да.
П: Хорошо. Что еще?
Д: Я не знаю.
П: Как думаешь, что-нибудь еще?
Д: Больше ничего не приходит в голову.
П: Хорошо. Таким образом, если в результате прихода сюда увеличатся шансы повысить баллы в аттестате, и как ты сказал, ты сможешь начать делать какие-то вещи и больше выходить из дома, найти интересные занятия, встречаться с новыми людьми; было бы полезно для тебя, если бы наша работа привела к увеличению шансов на все это?
Д: Да.
Шаг 2. Получить разрешение задать вопрос о предпочитаемом будущем
Содержание результата определяется клиентом, а процесс движения к этому результату - нет. После того, как клиент дал разрешение спросить о своем предпочитаемом будущем, практик должен продолжать задавать эти вопросы, не нарушая это обязательство. Если клиент, например, сказал что-то вроде: «Я не понимаю / мне не нравится этот вопрос», неверно думать, что клиент вовсе не хочет говорить об этом. Это скорее означает, что вопрос пока не был сформулирован правильно, поэтому следует продолжать пытаться, пока не найдется лучшая формулировка. Очень распространенный ответ, который мы слышим в процессе ОРКТ, особенно среди подростков, это «Я не знаю».
П: Ты в порядке, могу задавать вопросы дальше?
Д: Ммм.
П: Хорошо. Возможно, они будут странными3. В какое время ты обычно просыпаешься?
Д: Если это учебный день, то в 8, чтобы попасть туда к 10. Но если нет, то между часом и двумя.
П: Часом и двумя дня?
Д: Да.
Вопросы о деталях из жизни клиентов используются не для сбора информации, а для формирования опыта и генерации новых идей (Фридман и Комбс, 1996). В приведенном случае, зная, когда клиент просыпается, и то, как это происходит, практик сможет лучше адаптировать чудесный вопрос.
П: Хорошо. Итак, предположим, что завтра около 8 утра ты проснешься с ощущением осознания того, что ты можешь получить хорошие оценки , и, возможно, ты готов к тому, чтобы снова начать вставать, встречаться с новыми людьми и заниматься интересными для тебя вещами. Если бы это случилось, какие признаки, говорящее о том, что это начинает происходить, ты бы первым делом заметил?
Д: Я не знаю.
П: Это сложный вопрос.
Д: Я не знаю. (пауза). Я не знаю.
П: Что ты думаешь?
Д: Я понятия не имею.
П: Итак, завтра, 8 утра. Как это происходит, ты просыпаешься по будильнику?
Д: Нет.
П: У тебя своя комната?
Д: Да.
П: Темно или свет попадает?
Д: Ну, на улице светло.
П: Хорошо. Итак, если завтра в 8 часов утра ты начнешь просыпаться, сам, что бы ты заметил такого в себе, что мы, возможно, могли бы даже назвать чудом, если ты не против этого слова? Что случилось, если это случилось?
Д: Я не знаю. Я обычно не замечаю мелочи. Если вы понимаете, о чем я.
Мы приглашаем клиентов описать, предполагая, что у них есть то, чего сейчас нет. Практик ищет способы остановить рассказы клиентов об их «негативном прошлом / настоящем» или акцентирование на том, что отсутствует/не работает в их жизни, и ищет возможности начать замечать уже существующие признаки того, чего бы клиент хотел получить/изменить в текущей ситуации. Этого возможно достичь, не будучи чрезмерно сосредоточенными на настоящем в том виде, как оно есть. Мы очень внимательные наблюдатели того, что есть. Каким был бы наш мир, если бы вместо этого мы уделили немного внимания наблюдению за тем, если бы? Описание — это не о понимании или оценке того, что и как делает клиент, это просто об описании.
П: Хорошо, это не о том, что ты должен заметить. Это о том, что ты мог бы заметить.
Д: Я не знаю. Думаю, я был бы более уверен в себе или что-то в этом роде.
П: Как бы это проявлялось?
Д: Я бы на самом деле говорил с людьми.
П: А сразу, первым делом, когда открываешь глаза, ты в своей комнате, только пробуждаешься ото сна, и, возможно, это чувство уверенности уже возникает, как бы ты это заметил?
Д: Понятия не имею. Я думаю, что не замечу, пока я действительно не поговорю с кем-то новым.
П: Хорошо. И если ты проснулся с этим чувством уверенности, как это повлияет на то, как ты встанешь?
Д: Думаю, я бы действительно встал.
П: Хорошо. Это будет необычно?
Д: Да!
П: Хорошо. Итак, что бы ты заметил в себе, когда встаешь?
Д: У меня будет больше энергии. Потому что обычно, когда я просыпаюсь, ее как будто нет, поэтому я возвращаюсь в кровать еще минут на 20 или около того.
Клиенты хотят, чтобы что-то было по-другому, и, при этом, они могут осознавать, что их надежды еще не реализовались, поэтому напоминают себе (и нам), что у них этого пока нет. Ориентированные на решение вопросы о предпочитаемом будущем прерывают настойчивые рассуждения клиента о том, что он еще не в своем желаемом будущем. Это может потребовать от практика настойчивости в задавании вопросов, предлагающих клиенту описать «как если бы», а не то, что есть сейчас.
П: Хорошо, ты бы проснулся с большей энергией, может быть, с большей уверенностью, что еще?
Д: Да, ну я действительно не знаю.
П: Что ты думаешь? (Пауза). Это странно, это действительно странные и сложные вопросы, так что не торопись.
Д: (долгая пауза). Я понятия не имею. Я не знаю, что еще.
П: Что ты думаешь- если бы ты проснулся с этим чувством большей энергии и уверенности, что бы такого, говорящего о возросшей энергии и уверенности, ты бы заметил в себе?
Д: Может, я бы стал лучше о себе думать.
П: Ты бы стал лучшего мнения о себе?
Д: Да.
П: Хорошо. Что это изменит для тебя?
Д: Я думаю, я был бы счастливее.
П: Хорошо. И что ты будешь делать после того, как проснешься?
Задача терапевта – в том, чтобы способствовать процессу изменения, а не провоцировать его (Ратнер, Джордж и Айвсон, 2012). В большинстве подходов практик менял бы мировоззрение клиента, основываясь на различных теориях, оправдывающих, почему это может быть полезно или даже необходимо. В ОРКТ практики не меняют клиентов. И не заставляют клиентов описывать ситуацию по-другому. Практик не имеет абсолютно никакого желания делать что-либо за клиента. По окончании нашей совместной работы мы не поощряем клиентов, не расспрашиваем о том, что они собираются делать, и, все же, очень часто они начинают жить в будущем, которое они считают достойным для себя. Практик должен «обладать достаточными навыками в ведении диалога, чтобы помочь клиенту описать возможное будущее и раскрыть его потенциальную историю, не становясь при этом заинтересованной в жизни клиента стороной. Это простая, но не легкая задача, требующая пристального внимания к каждому из ответов клиента и быстрых решений о том, какой части этих ответов следовать» (Айвсон и МакКергоу 2016).
Следующим действием Джека после подъема было почистить зубы.
П: Что ты можешь заметить завтра утром, когда идешь в ванную, чистишь зубы и видишь отражение в зеркале? Что бы ты такого заметил в отражении, что подскажет, что в этом отражении ты лучше себя чувствуешь, счастливее, у тебя больше энергии?
Д: (долгая пауза) Я действительно не знаю.
П: Что ты думаешь? Вот знаешь, когда смотришь в зеркало, видишь себя в отражении, что скажет тебе о том, что ты проснулся в такой день, когда чувствуешь себя счастливее...?
Д: Я не знаю.
П: Что ты думаешь? Ты заметишь разницу, или отражение будет таким же как обычно?
Д: Да.
П: Хорошо.
Это не означает, что мы перестанем задавать вопросы о предпочитаемом будущем и различиях. Мы договорились задавать вопросы о предпочитаемом будущем. В данном случае сдаться – будет означать нарушить эту договоренность, и присоединиться к клиенту в уверенности, что ничего не будет по-другому.
П: Итак, что в этом, том же самом отражении, могло бы сказать тебе, что что-то по-другому. Что-то, что развернуло бы твою жизнь в ту сторону, в которую ты хочешь двигаться?
Д: Я не знаю. Я не знаю. Как я и говорил.
П: Я задаю тебе сложные вопросы. Что ты себе представляешь?
Д: Я не знаю. (пауза) Я не знаю.
П: Что ты думаешь? Если бы ты зашел в ванну в день, когда проснулся и был на верном пути к повышению своих шансов преуспеть в оценках, и ты бы чувствовал себя готовым снова выходить , встречать новых людей... и ты проснулся с этим чувством большей уверенности, энергии, чувствуя себя лучше. И ты идешь в ванную, чистишь зубы, может быть, посмотришь в зеркало... что бы ты заметил о себе в зеркале, говорящее о том, что ты находишься на пути к тем вещам, которые начинают происходить с тобой… Имеет ли это смысл?
Д: Да. Просто обычно, когда я иду в ванную и чищу зубы, я не думаю о таких вещах, как «а что сейчас по-другому?».
Этот вопрос задается, чтобы еще раз получить разрешение продолжать спрашивать. Ответ клиента «да» - и есть это самое разрешение. Правильный вопрос (пока еще) не найден. Клиент возможно не назовет нечто приводящее к изменениям и без наших вопросов, но наши вопросы (в основном) не влияют на содержание воображаемого будущего, которое описывает клиент. Для совместного создания / развития / принятия / понимания / проигрывания ситуации, нам бывает необходимо задать клиентам такие вопросы, которые мы никогда бы не задали раньше! Как говорит Эллиотт Конни, «в ОРКТ вы должны тренировать свое мышление, а не заучивать вопросы». Научиться придумывать, какой вопрос задать и как это сделать».
П: Нет, это был бы совсем другой день. И если бы ты заметил? Если все это начнет происходить с тобой, что бы ты заметил?
Д: Я не знаю. Я все еще думаю, будет то же самое. Сожалею. Да, все по-прежнему.
П: Все будет так же после изменения?
Д: Да, я думаю.
П: Итак, если бы случились изменения, которые ты описал... если бы на стене была бактерия, и, если у нее была бы способность тебя видеть, знаешь, наблюдать тебя день за днем, видя твои взлеты и падения и все такое. Если бы у нее была возможность увидеть тебя завтра, когда изменения начнут происходить с тобой. Как ты думаешь, что эта бактерия, не имея понятия что с тобой происходит, заметит в тебе такого, дающего ощущение, что этим утром дела у Джека идут в правильном направлении?
Д: Думаю, я буду улыбаться или что-то в этом роде. Потому что я обычно как полусонный.
П: Ты бы улыбался?
Д: Да.
П: Хорошо.
Шаг 3. Закончить без итогов и позволить сессии быть незаконченной.
Одна из ловушек, в которую может попасть практик, - попытаться определить мотивационный уровень клиента, или удостовериться в том, что данные ими описания будущего будут воплощены в жизни. Более полезным может быть предположение, что то, на что требуется мотивация, уже присутствует, а работа практика - найти это. Сессия завершилась тем, что я поблагодарила клиента за то, что он пришел, и предложила встретиться снова, если он захочет. Клиенты могут влиять на собственное восприятие то, что сами описали (возможно, в первый раз), выбирая, на чем сосредоточиться. При этом нам важно не поощрять их делать чаще то, что было описано на сессии как их потенциально полезное поведение, так как это возвращает экспертизу терапевту, делая его ответственным за описания, которые были созданы. Как указывают МакКергоу и Айвсон (2016), «когда терапевты становятся более опытными в получении описаний возможного будущего, и прошлого, на которое можно опираться, они начинают осознавать свою незначительность. Таким образом, полезные вмешательства, такие как задания и даже поощрение, начинают выглядеть как интервенции, не способствующие прогрессу клиента, а скорее прерывающие его».
Мы предпочитаем оставить за клиентами право решать, что они хотят сделать со своими (максимально конкретными и подробными) описаниями и считаем подбадривание не нужным. Через пару недель мама Джека прислала письмо и рассказала, что сын снова посещает школу, проводит гораздо меньше времени в своем iPad и даже удалил свой Snapchat. Семья снова обрела надежду и не видела необходимости в последующих сессиях. Если мы спросим себя, какой именно эпизод сессии открыл (новые) возможности и была ли сессия связана с тем, что семья снова обрела надежду на будущее, мы можем дать только один точный ответ, аналогичный ответам многих клиентов: «мы не знаем». Не часто клиенты делятся или хотя бы вспоминают моменты в сессиях, когда они заметили изменение или, когда именно позже в их жизни это произошло. Даже если они вспомнят и поделятся, мы никогда не можем быть уверены, насколько значительный вклад в изменения, произошедшие в жизни клиентов вне терапии, внесла наша сессия.
Конечно, мы оказываем влияние на наших клиентов так же, как и каждое человеческое (или даже просто живое) существо своим присутствием влияет на другое существо. Но оставить способ восприятия и интерпретации на усмотрение клиента – это другая форма влияния, нежели когда сам практик хочет сознательно повлиять на клиента. Корман (2017) точно называет такую форму влиянием, возникающим при обсуждении значения.
Я являюсь убежденной сторонницей взгляда на ОРКТ как на крайне минималистический подход: описание возможностей и не более того. Практику необходимо изо всех сил сдерживаться, чтобы не вкладывать свои смыслы в то, что сказал клиент. ОРКТ – это даже не измерение того, что уже есть (обычно с применением шкалирования) и не активный поиск сильных сторон и ресурсов, по поводу которых можно сделать комплимент (как правило, в конце сессии). Как отмечает МакКергоу (2016), ОРКТ – это помощь людям прийти к тому пути, который может их привести куда-то, где они предпочли бы быть. Вообще нет необходимости искать, указывать или ссылаться на сильные стороны и ресурсы в ходе ориентированного на решение диалога. Когда мы предлагаем нашим клиентам описать, как им удалось сделать X и Y, сильные стороны и ресурсы часто сами появляются в разговоре, являясь частью клиентских примеров желаемого будущего, которое уже происходит в настоящем; однако сильные стороны и ресурсы сами по себе не должны вызывать серьезную обеспокоенность у ОРКТ практиков.
Еще пара слов о понятии «краткосрочный». Приведенная стенограмма – это запись одной сессии. Одним из самых сильных аргументов в пользу ОРКТ является то, что метод краткосрочен по времени, особенно по сравнению с долгосрочными подходами в терапии. Но в последнее время я все более склонна видеть значение «краткосрочности» здесь как «бережно» и «по поверхности», а не минимально по времени. Это едва заметный клиентам бриз, а не сильный ветер, проветривающий пыльный чердак. В отношении количества сессий я бы не стала определять «краткосрочность», как обозначение меньшего количества сессий, это скорее о том, что не надо проводить больше сессий, чем достаточно. И опять же, мы видим наших клиентов экспертами в определении того, когда стоит прекратить встречи, будь то два года или две сессии.
То же самое касается периодичности сессий — это может быть процесс длинною в год, состоящий только из пары сессий, который я понимаю как «краткое», хотя он может рассматриваться как долгосрочный. Возможно, мама Джека когда-нибудь еще попросит о следующей сессии. Перестанет ли первая сессия быть единственной и можно ли говорить вместо этого о терапии, состоящей из двух сессий? Я думаю, что нет, следуя знаменитому высказыванию Джона Уикленда, которое я услышала от Криса Айвсона, о том, что «жизнь — это события, одно за другим, а проблемы - это одно и то же, черт возьми, всѐ снова и снова». Проблемы в этом случае можно понимать как «правила» или «паттерны», которые команда краткосрочной терапии в институте MRI пыталась прервать посредством своих заданий (де Шейзер, 1985). Жизнь как таковая сама по себе не является проблемой. Это жизнь.
Следовательно, если в будущем так случится, что семья застрянет в «проблеме», и они попросят о большем количестве сессий, это не будет означать, что наша терапия не работает или они не способны жить так, как надеялись. В таком случае, возможно, придется провести еще одну сессию. Но, с другой стороны, если мы будем продолжать встречаться на протяжении всего этого времени «на всякий случай», либо потому, что сын еще не в школе и еще не получил свои итоговые оценки и т.д., это, вероятно, увеличит шансы того, что практик будет рассматриваться в качестве ключевой фигуры в жизни семьи, возможно, даже такой фигуры, без которой семья не может обойтись, а это то, чего в ОРКТ мы стараемся избежать. Есть более подходящие люди для ключевых ролей, такие, как друзья и семья. В этом смысле мы должны всеми силами стараться максимально «краткими» в установлении и поддержании наших отношений с нашими клиентами.
Вывод
Заключительная мысль о проблемах и решениях в ориентированной на решение краткосрочной терапии. Миллер и де Шейзер (1998) писали, что «мы сами себя подговариваем к решению, изменяя то, как мы описываем и интерпретируем нашу жизнь». У нас есть данные о том, что описания предпочитаемого будущего могут иметь более значимую корреляцию с изменениями, нежели задания или другие интервенции в ОРКТ (Шеннан и Айвсон 2011).
Одним из наиболее интересных моментов в развитии ОРКТ является то, что фокусировка на решениях становится такой же неуместной, какой была фокусировка на проблемах в ранние годы этого подхода. В BRIEF Крис, Харви и Эван говорят скорее о «строительстве домов для решений», нежели непосредственно о решениях. В описаниях предпочитаемого будущего мы не говорим о решениях, а скорее о различиях, представлениях, отношениях, являющихся частью картины будущего, на которое надеются наши клиенты. Когда мы выполняем свою работу достаточно хорошо, задавая правильные вопросы, наши клиенты улучшают свое будущее и свою жизнь в целом. Следуя за ними, мы иногда обнаруживаем, что ни проблема, ни решение не являются значительным, даже если казались чрезвычайно важными в начале нашей работы.
Это смещение фокуса обеспечивает некоторое облегчение и свободу как для клиента, так и для практика. Практик освобождается от ожиданий клиента по поводу необходимости выработать решение, а также от попыток вписать историю клиента в теоретические рамки, чтобы найти ответ по проблеме или выработать решение. Эта свобода позволяет совместно работать с версиями клиента по поводу надежд, будущего, счастья, уверенности и т. д., без необходимости теоретических знаний о том, что подразумевается под «хорошей жизнью» и как клиенты должны к ней прийти. Когда мы не присоединяемся к истории клиента и сдерживаемся от участия в ее перестройке, это дает клиенту полную ответственность за свой успех и подтверждает, что то, что сработало из нашей совместной работы, сработало, потому что он описал и выбрал то, что было для него единственно правильным. Эллиот Конни в своем видеоблоге часто подчеркивает, что ОРКТ – это то место, где люди снова обретают надежду и радость. Я думаю, что он прав. ОРКТ также является местом создания надежды и радости. Я согласна с Корманом (2016), что модель BRIEF может быть шагом назад. И я вижу в этом хороший знак, понимая слово «назад», как выносить лишнюю мебель из комнаты вместо того, чтобы добавлять мебель.
ОРКТ - 1.0, 2.0, 3.0, и другие приложения в Appstore… Годат (2019) предлагает развивать подробные описания того, что мы выбираем, вместо того чтобы довольствоваться ярлыками. Все новые формы возникают в определенное время и в определенном контексте как вариант для замены прежних, уже неработоспособных. Название «Ориентированная на решение терапия» возникло как ответ на интервенции, ориентированные на проблему (де Шейзер и др., 1986). Сегодня мы видим разные предпосылки к другому названию, потому что время показало, что ОРКТ - не о поиске решения. Модель Центра Краткосрочной Семейной Терапии была в свое время столь же радикальной, как, возможно, модель BRIEF сегодня. Это не означает, что первая устарела. Это означает, что она оказалась настолько плодотворной, что вдохновила на дальнейшее развитие или, выражаясь точнее, развитие, которое обогатило и разнообразило наше сообщество. Будем надеяться, что мы будем и в дальнейшем ценить разнообразие, это поспособствует дальнейшему развитию дискуссии, и, как мы надеемся, когда-нибудь приведет к еще одной модели. Может быть, офлайн — это новая роскошь?
Список литературы
1. Bannink, F. P. (2014). Positive CBT: From reducing distress to building success. Journal of Contemporary Psychotherapy, 44 (1), pp. 1–8.
2. De Shazer, S. (1985). Keys to solution in brief therapy. New York: WW Norton.
3. De Shazer, S., Berg, I. K., Lipchik, E. V. E., Nunnally, E., Molnar, A., Gingerich, W., & Weiner-Davis, M. (1986). Brief therapy: Focused solution development. Family process, 25 (2), pp. 207–221.
4. De Shazer, S., & Dolan, Y. (2012). More than miracles: The state of the art of solution-focused brief therapy. New York, London: Routledge.
5. Freedman, J., & Combs, G. (1996). Shifting paradigms: From systems to stories. Narrative therapy: The social construction of preferred realities, pp. 1–18.
6. Froerer, A. S., & Connie, E. E. (2016). Solution-building, the foundation of solution-focused brief therapy: A qualitative Delphi study. Journal of Family Psychotherapy, 27 (1), pp 20–34.
7. Godat, D. (2019). The App-Store of SF Development instead of labeled SF versions? Comments on Academia.edu on McKergow, M. (2016.) SFBT 2.0: The next generation of Solution Focused Brief Therapy has already arrived, Journal of Solution Focused Brief Therapy, 2 (2) pp. 1–17.
8. Iveson, C., George, E., & Ratner, H. (2011). Brief Coaching: A Solution Focused Approach. London: Routledge.
9. Iveson, C., & McKergow, M. (2016). Brief Therapy: Focused Description Development. Journal of Solution Focused Brief Therapy, 2 (1), pp. 1–17.
10. McKergow, M. (2015). The juice is in the detail: An affordance-based view of talking therapies. Retrieved April 11 2019 from http://researchprofiles.herts.ac.uk/portal/en/publications/thejuice-is-in-thedetail.htm.
11. McKergow, M. (2016.) SFBT 2.0: The next generation of Solution Focused Brief Therapy has already arrived. Journal of Solution Focused Brief Therapy, 2 (2) pp. 1–17.
12. McKergow, M., & Dierolf, K. (2016). Enactivism and the nature of mind: Interview with Daniel D. Hutto. InterAction, 8 (2), p. 44.
13. Miles, M. B., Huberman, A. M., Huberman, M. A., & Huberman, M. (1994). Qualitative data analysis: An expanded sourcebook. London: Sage.
14. Miller, G., & de Shazer, S. (1998). Have you heard the latest rumor about…? Solution-focused therapy as a rumor. Family process, 37 (3), pp. 363–377.
15. Ratner, H. and Yusuf, D. (2015). Brief Coaching with Children and Young People: A Solution Focused Approach. London: Routledge.
16. Ratner, H., George, E., & Iveson, C. (2012). Solution Focused Brief Therapy: 100 Key Points and Techniques. London: Routledge.
17. Korman, H. (2017). The 3.0 version of Reflections on SFBT 2.0. Retrieved March 23 2019 from https://www.academia.edu/38423866/ The_3.0_version_of_Reflections_on_SFBT_2.0.pdf.
18. Saric, M., & Steh, B. (2017). Critical reflection in the professional development of teachers: challenges and possibilities. CEPS Journal, 7(3), pp. 67–85.
19. Shennan, G., & Iveson, C. (2011). From solution to description: Practice and research in tandem. In C. Franklin, T. S. Trepper, E. E. McCollum, & W. J. Gingerich (Eds.). SolutionFocused Brief Therapy: A Handbook of Evidence-Based Practice, pp. 281–298).
20. Iveson, C., George, E. & Ratner, H. (2018). Briefly Does It. In T. Switek, B. Strahilov & P. Panayotov (2018). In Making Waves: Solution Focused Practice in Europe. Sofia: Rusepress, pp. 205–218.
Вы можете весьма роскошно обставить комнату, убрав из нее мебель вместо того, чтобы вносить ее туда (Ф. Журден, 1876)
Ориентированную на решение краткосрочную терапию (ОРКТ) команда Милуоки развивала, просматривая видео с сессий и наблюдая работу за зеркалом (де Шейзер и др. 2012). Их практика наблюдения собственной работы распространилась по миру и продолжает развиваться в других сферах и дисциплинах. Сегодня существует множество интересных модификаций и версий ОРКТ по всему миру, некоторые из них осваивают сочетание с другими направлениями (Баннинк, 2014), некоторые стараются придерживаться принципа бритвы Оккама (Айвсон, Джордж, Ратнер, 2011; Айвсон и МакКергоу, 2016; Ратнер и Юсуф, 2015; Ратнер, Джордж, Айвсон, 2012), другие концептуализируют ОРКТ (МакКергоу, 2016; МакКергоу и Дирольф, 2016), а некоторые выводят на новый уровень (Фроерер и Конни, 2016). Все это бесценно, так как обогащает ориентированную на решение практику, добавляет ей пластичности, а также позволяет развивать ее в таких областях, как терапия, коучинг, социальная работа, образование, бизнес и так далее.
Поскольку ОРКТ основана скорее на философских, нежели научных принципах (МакКергоу, 2015), ей не хватает определенности медицинской модели, и очень трудно понять, чем же на самом деле она является. Даже такая стройная версия модели как BRIEF (Ратнер и др., 2011), содержит различные взгляды и практики (личный опыт студента в BRIEF, 2014–17). Во всем мире эти расхождения усиливаются, как с точки зрения понимания «фокусировки на решении», так и в результате объединения с другими моделями и техниками. То, что начиналось как набор относительно простых техник ведения терапевтической беседы, значительно расширилось, став, по крайней мере для некоторых, образом жизни. Тем не менее, ОРКТ во всех своих формах продолжает бросать вызов доминирующим парадигмам в науке и терапии, подвергая их сомнению за счет того, что:
- достойным образом несет определяет себя как «поверхностная», то есть работает «по поверхности» поведения (то, что мы можем видеть, осязать и слышать во взаимодействии друг с другом) - тут нет необходимости читать между строк в поиске значений;
- верит в способности каждого к самостоятельным изменениям;
- отделяет поведение в прошлом от будущих возможностей, тем самым оставляя не у дел идею, что для решения проблемы ее сначала нужно понять;
- ведется как работа над результатом в предпочитаемом будущем, и не ставит целью понимание проблемного прошлого;
- считает, что прошлое можно рассматривать разными способами (а не единственно возможным), поэтому стремится развивать альтернативные версии прошлого, оглядываясь назад с точки зрения предпочтительного будущего, а не с точки зрения существующей проблемы.
ОРКТ как таковая, распространялась скорее, как «слух», нежели грандиозная теория (Миллер и де Шейзер, 1998), что позволило ей оставаться ближе к наблюдению «как если бы» ("as if"), не вдаваясь в теоретические дискуссии о размышлениях «почему так». Литература по ориентированному на решение подходу часто подчеркивает центральную позицию клиента, веру в то, что клиент является экспертом в своей жизни. Это означает, что ориентированный на решение практик должен отказаться от попыток понять, почему клиент испытывает трудности, и, следовательно, отказаться от любых собственных идей о том, что клиент мог бы сделать, чтобы продвинуться вперед. Вместо этого ориентированный на решение практик должен «оставаться на поверхности» в то время, как клиент делится своими рассказами, вопросами, беспокойством. В ОРКТ мы заинтересованы в активации возможности изменений, а не в форме, в которой они могут происходить. Мы поощряем клиента описывать предпочитаемое будущее не как план действий, а как «доказательство» того, что жизнь может проживаться по-разному.
Если использовать метафору корабля, плывущего сквозь волны, то мы описываем, как может выглядеть предпочитаемый, самый спокойный и быстрый маршрут этого корабля сквозь волны. Ориентированным на решение практикам не интересен сам корабль (например, то, как он построен или насколько он готов справиться с разными неприятностями и т.д.), но интересна вода в том направлении, куда держит курс судно. Практики демонстрируют это, когда задают ориентированные на решение вопросы и тем самым способствуют движению процесса в направлении, выбранном клиентом.
Ударение на «предпочитаемый», а не «позитивный» важно. Описание ориентированного на решение подхода как «позитивного» — это искажение смысла, т.к. использование этих терминов подразумевает экспертную позицию по отношению к тому, что правильно для клиента (Айвсон, Джордж и Ратнер, 2018). Еще это может привести к предположению, что мы разговариваем про позитивное, и подталкиваем наших клиентов к взгляду на мир сквозь розовые очки, пытаясь сделать их оптимистичнее и т.д. Однако в ориентированной на решение работе мы не «заставляем» клиентов делать это. Мы предлагаем им выстроить описание своего предпочитаемого будущего, что не равно разговорам о том, как быть позитивными или фокусировке на позитиве. Эта работа так же не о фокусировке на сильных сторонах, но мы предлагаем клиенту заметить, как он использует свои «наилучшие надежды» и обратить внимание на нечто, что он привносит в свою жизнь, уже соответствующее этим «наилучшим надеждам» (там же, стр. 2016). Конечно, практик выслушает, что клиенту требуется, и когда клиент отвечает «Я бы не стал делать это и то…», практик предложит подумать о перестроении фразы из отрицательной в положительную: «Что бы вы сделали вместо этого?». На это часто ответом является «Я буду более позитивным». Однако, если слово «позитивный» не исходит от клиента, мы не будем вводить его сами, не будем «рекомендовать» быть позитивным.
ОРКТ так же не «воздействует» на что-то и не «заставляет» клиентов делать что-то. ОРКТ подготавливает и приглашает. Она создает новые описания, встроенные в обычную повседневную реальность. Но для того, чтобы подготовить среду, в которой это может произойти, ОР-практику нужно очень внимательно отнестись к тому, что клиент говорит и в чем нуждается, и строить следующие вопросы на ответах клиента, что позволит создать еще более богатое описание предпочитаемого будущего. Более богатое – не значит большее по объему или описывающее больший промежуток времени (например, на 5 лет вперед и подобные долгосрочные планы). Под «богаче» здесь подразумевается замедлить процесс и потратить хотя бы несколько минут сессии на подробное описание хотя бы нескольких секунд обычного дня клиента, происходящего в предпочитаемом будущем.
Меньше или больше? Две различные модели в ОРКТ
В ОРКТ мы являемся свидетелями процесса развития и захватывающих изменений. Вопервых, появилось «следующее (третье) поколение» - под «следующим» я подразумеваю тех из нас, у кого не было возможности встретиться со Стивом и Инсу. Мы присоединились к направлению после их смерти, так что были обучены людьми (вторым поколением), которые все еще знали их и работали с ними. Влияет ли это на то, какими мы видим Стива и Инсу? Безусловно, потому что нам никогда не приходилось встречаться с ними, разговаривать и задавать вопросы об их работе. Но нам оставлено наследие, существующее благодаря второму поколению, очень открытому, гостеприимному и готовому делиться своим опытом и знаниями. Лично для меня образцами для подражания и учителями явились не Стив и Инсу, а Крис Айвсон, Харви Ратнер, Эван Джордж, АннаМари Вульф, Фрэнк Томас, Торана Нельсон, Джон Уилер, Марселла Дортч Старк, Гарри Корман, Кирстен Дирольф и многие другие представители первого и второго поколения, которые будучи активными, готовыми ответить на мои многочисленные вопросы и учиться вместе, делают ориентированный на решение подход доступным.
Во-вторых, ориентированный на решение подход разделился на 2 основных направления: модель BFTC (центра краткосрочной семейной терапии) или ОРКТ 1.0; и модель BRIEF или ОРКТ 2.0. Марк МакКергоу (2016) предложил бесценное описание развития ОРКТ, дополненное комментариями Гарри Кормана (2017) и Доминик Годат (2019) на Academia.edu. Он поведал ОРКТ-сообществу различия двумя основными моделями ОРКТ. В этой статье я не хочу выступать в поддержку одной из них или организовать дискуссию, которая может привести к тому, что кто-то будет чувствовать себя чужим или старомодным. Однако, я считаю важным подчеркнуть различия и доводы в поддержку каждой из моделей таким образом, чтобы новичок в ОРКТ-практике мог принять обоснованное и взвешенное решение, какая модель лучше подходит ему.
В этой статье я хотела бы обогатить понимание того, что вкладывается в ОРКТ 2.0, в том числе потому, что сама являюсь представителем третьего поколения и прошла обучение в BRIEF. Вышеперечисленное позволило мне развивать ориентированное на решение мышление вместо того, чтобы изучать конкретные вопросы или техники, а также искать моменты, когда их уместно применять. Я воспринимаю BRIEF модель не как модель, а скорее - как систему мышления, позволяющую задавать ориентированные на решение вопросы и развивать навыки, необходимые для выявления подробных описаний предпочитаемого будущего. На ОРКТ-тренингах мы часто указываем на то, что подход простой, но далеко не легкий. «Нелегкая» часть в применении к ОРКТ состоит в том, чтобы начать диалог и развивать в нем только описания. Мой учебный путь (который все еще продолжается) показал, как трудно научиться применять ОРКТ, и это может подтверждать представление Кормана (2017) о том, что модель BRIEF трудно изучить. На практике выявляется множество моментов, которым нужно не обучиться, а наоборот отвыкнуть от них; таким образом, подход BFIEF не обновляет ОРКТ, а скорее сокращает, минимизирует его. Одним из важных моментов обучения было непростое осознание того, что, когда я говорила об ОРКТ и его положениях, я на самом деле им не занималась. В настоящее время я заинтересована в исследовании ОР-практики в надежде разработать стиль преподавания и обучения, который сделает ОРКТ привлекательным для обучения для новых поколений. Под новыми поколениями я имею в виду как тех, кто только придет в ОРКТ, так и тех, кто продолжает исследовать подход и искать способы сохранять его лаконичным, минималистичным и простым. Итак, давайте посмотрим на ОРКТ на практике.
Шаг 1. Пригласить к беседе и попросить разрешение.
Каковы твои лучшие надежды на нашу совместную работу? Цель ОРКТ чаще всего заключается в том, чтобы клиент оказался в лучшем будущем, чем то, в направлении которого он двигался изначально. Чтобы достичь этого, мы вступаем с клиентом в беседу, в которой он, посредством своих ответов на наши вопросы, описывает возможный путь продвижения вперед. Ориентированный на решение подход, возможно, сложный с точки зрения объяснения в теоретических терминах (и невозможный для объяснения с точки зрения причинно-следственных связей). Различные ОРКТ-модели трудно понять и сравнить, не говоря уже о том, что они сами также меняются, и каждый практик понимает и применяет их по-разному. Писать о них тоже непросто, поскольку описание зачастую может быть упрощенным документированием. Не хватает понимания контекста и позиции автора в момент написания, что может привести к дальнейшему недопониманию. Тем не менее, осуществление ОРКТ становится понятным в процессе наблюдения взаимодействия клиента и практика. Научиться ОРКТ помимо самостоятельной практики и наблюдения за нашей работой, можно так же путем наблюдения за сеансами других практиков в реальном времени или чтения стенограмм сессий, когда непосредственное наблюдение невозможно. Один из способов превращения наблюдения в обучение - подвергнуть критическому мышлению наблюдаемое и изучаемое (Сарик и Стех 2017) или спросить практика, почему он задал или не задал тот или иной вопрос. Давайте рассмотрим стенограмму начала сессии с молодым человеком (15 лет) и его матерью. По этому случаю запросил супервизию консультант по воспитанию детей, так как считал, что работа с семьей не была достаточно удовлетворительной. Сын не посещал школу некоторое время и его поведение тревожило семью. Мать попросила провести сессию, на которую они пришли вместе. В стенограмму включены только части интервью молодого человека, Джека1.
Я часто слышала, как практики, работающие в других подходах, с гордостью говорят, что они ставят своих клиентов на первое место и позволяют клиентам самим решать, о чем они хотят говорить в терапии, а затем следуют заданному направлению. Это не то, что мы практикуем в ОРКТ, и не то, как мы понимаем экспертность клиента. Мы не обращаем особого внимания на содержание того, о чем клиенты хотят говорить в терапии. Нас больше интересует, как они поймут, что терапия была полезной, и разница, которую они надеются увидеть вне терапии. Поэтому знаменитый вопрос «о наилучших надеждах» (Ратнер, Джордж и Айвсон, 2012) подчеркивает надежды на результат терапии, а не на процесс. А еще в ОРКТ мы не слушаем наших клиентов. Мы прислушиваемся к тому, что говорят наши клиенты, и таким образом можем правильнее задать следующий ориентированный на решение вопрос. Означает ли это, что мы не следуем направлению, которое задает наш клиент, возможно, даже игнорируем его? Да, в некотором смысле это так! Мы считаем, что у каждого есть предпочитаемое будущее, и каждый мотивирован и надеется на что-то. Однако клиенты не знают о наших предположениях и могут чувствовать, что им надо рассказать о событиях в жизни и ситуациях, которые привели их к нам.
Практик (П): Каковы ваши лучшие надежды от нашей совместной работы?
Джек (Д): Понятия не имею.
П: Как тебе кажется?
Д: Я даже не знал, что приду сюда.
Практик должен найти способ получить разрешение клиента на вопрос о предпочитающем будущем. Это невозможно сделать до того, пока клиент не скажет, что он ожидает получить от совместной работы (итог, результат, пункт назначения). Вопрос о наилучших надеждах не используется для постановки каких бы то ни было целей (измеримых, достижимых, желаемых, полезных, общих, конкретных и т. д.). Когда вы работаете над достижением цели, вы, по сути, говорите: «Я пока недостаточно хорош, но я стану таковым, когда достигну своей цели». Проблема мышления целями, в том, что, например, счастье и успех недоступны до тех пор, пока очередной этап не выполнен. «Как только я достигну своей цели, я буду счастлив. Как только я достигну своей цели, я буду успешным. Таким образом, идея цели может вводить в заблуждение, поэтому мы предпочитаем искать результаты, которые могут содержать много подробных и достижимых признаков (отличия в жизни клиента), которые в понимании клиентов могут равняться целям, однако практики воздержатся от определения результатов как (конкретных) целей Существует также тонкое, но важное отличие в том, чтобы спрашивать о надеждах (hopes), а не ожиданиях (expectations). Эван Джордж в 2018 году в Летней школе BRIEF говорил, что «надежда требует ощущения возможности, в то время как ожидание требует доказательств».
_______________________________________________________________________________________________________________________________________
В английском языке словосочетание «лучшие надежды» звучит как ―best hopes‖. В данной статье мы используем буквальный перевод авторского текста. Однако, обратите внимание, что в русском языке слово «надежды» имеет сильные негативные коннотации - «несбывшиеся надежды», «большие неоправданные надежды» и т.п. Название романа Ч. Диккенса ― Great Expectations‖ также парадоксально переведено на русский как «Большие надежды», что подчеркивает их нереалистичность. Для англоязычного клиента привычнее «несбывшиеся ожидания» (как «расчет не оправдался»), а для русскоязычного - привычны «несбывшиеся надежды». Разговор об «ожиданиях» для нас звучит не столь пессимистично. По опыту, использование вопроса «Каковы ваши наилучшие надежды?» на ранних стадиях может неосознанно актуализировать эту область «негативных предсказаний», близкую нашему менталитету, и стимулировать мысли о «бесполезности терапии». Из этих соображений, предлагаю опробовать на практике альтернативный вопрос «Каковы ваши наилучшие ожидания от беседы?» (Прим. ред. - А.Михальский).
________________________________________________________________________________________________________________________________________
Мы ищем возможности, которые не обязательно требуют доказательств. Мы также не оцениваем, достижимы ли надежды и реальны, или нет. У наших клиентов будет достаточно времени на то, чтобы сделать это самостоятельно!
П: Хорошо. Теперь, когда ты уже здесь, если предположить, что прийти сюда было хорошей идеей, к чему, как ты надеешься, это могло бы привести в будущем?
Д: Я не знаю. Может быть, у меня появится представление о том, что я буду делать после получения моих сертификатов о неполном и полном образовании, всякое такое. Без понятия.
П: Хорошо. Если то, что ты пришел сюда, окажется не пустой тратой времени и приведет к чему-то полезному... Что стало бы иначе в твой жизни, если приезд сюда окажется хорошей идеей? Д: думаю, я бы заметил, что нужно изменить. Может быть, использовать мой iPad меньше или что-то такое. Я бы замечал, когда уже достаточно, и откладывал бы его в сторону. Понять вот это.
Понять, откуда ты хочешь уйти, — это не то же самое, что понять, куда ты хочешь идти. Сосредоточение внимания на том, что нежелательно мешает поиску желаемого. Практику предлагается множество информации для исследования, почему клиент еще не изменился, что для него значит iPad и т. д. В ОРКТ нас интересуют различия, которые могли бы изменить ситуацию, если наша совместная работа приведет к чему-то полезному для клиента.
П: В чем разница для тебя?
Д: Это дало бы мне время пересмотреть все и сосредоточиться на более важных вещах.
П: Сосредоточиться на более важных вещах?
Д: Да.
П: И, если бы тебе удалось, что бы это изменило для тебя?
Д: Я получил бы лучшие оценки в аттестате, чем те, на которые претендую сейчас.
П: Хорошо. Ты надеешься преуспеть в своих итоговых оценках?
Д: Да.
П: Хорошо. На что еще бы ты надеялся, если бы приезд сюда оказался хорошей идеей?
Д: Я не знаю.
П: Хорошо, это очень сложный вопрос, так что не торопись.
Д: Я бы просто узнал, с чего начать. Как начать все расставлять по местам. Одно дело – замечать, и совсем другое – делать. На самом деле надо начать делать это.
П: Ты хотел бы начать действовать?
Д: Да, очень.
П: Хорошо. Что ты имеешь в виду?
Д: Я не знаю, что угодно. Чаще выходить из дома. Да.
П: Итак, если бы ты нашел способ начать действовать, и если бы ты стал чаще выходить из дома, что бы для тебя в этом было?
Д: (долгая пауза) Я не знаю.
П: Что ты думаешь?
Д: Думаю, я мог бы найти что-то новое, интересное.
П: Хорошо. Что еще?
Д: Может быть, познакомлюсь с новыми людьми, которые могли бы помочь мне впоследствии.
П: Хорошо. Хотел бы ты этого, знакомиться с новыми людьми?
Д: Да.
П: Хорошо. Что еще?
Д: Я не знаю.
П: Как думаешь, что-нибудь еще?
Д: Больше ничего не приходит в голову.
П: Хорошо. Таким образом, если в результате прихода сюда увеличатся шансы повысить баллы в аттестате, и как ты сказал, ты сможешь начать делать какие-то вещи и больше выходить из дома, найти интересные занятия, встречаться с новыми людьми; было бы полезно для тебя, если бы наша работа привела к увеличению шансов на все это?
Д: Да.
Шаг 2. Получить разрешение задать вопрос о предпочитаемом будущем
Содержание результата определяется клиентом, а процесс движения к этому результату - нет. После того, как клиент дал разрешение спросить о своем предпочитаемом будущем, практик должен продолжать задавать эти вопросы, не нарушая это обязательство. Если клиент, например, сказал что-то вроде: «Я не понимаю / мне не нравится этот вопрос», неверно думать, что клиент вовсе не хочет говорить об этом. Это скорее означает, что вопрос пока не был сформулирован правильно, поэтому следует продолжать пытаться, пока не найдется лучшая формулировка. Очень распространенный ответ, который мы слышим в процессе ОРКТ, особенно среди подростков, это «Я не знаю».
П: Ты в порядке, могу задавать вопросы дальше?
Д: Ммм.
П: Хорошо. Возможно, они будут странными3. В какое время ты обычно просыпаешься?
Д: Если это учебный день, то в 8, чтобы попасть туда к 10. Но если нет, то между часом и двумя.
П: Часом и двумя дня?
Д: Да.
Вопросы о деталях из жизни клиентов используются не для сбора информации, а для формирования опыта и генерации новых идей (Фридман и Комбс, 1996). В приведенном случае, зная, когда клиент просыпается, и то, как это происходит, практик сможет лучше адаптировать чудесный вопрос.
П: Хорошо. Итак, предположим, что завтра около 8 утра ты проснешься с ощущением осознания того, что ты можешь получить хорошие оценки , и, возможно, ты готов к тому, чтобы снова начать вставать, встречаться с новыми людьми и заниматься интересными для тебя вещами. Если бы это случилось, какие признаки, говорящее о том, что это начинает происходить, ты бы первым делом заметил?
Д: Я не знаю.
П: Это сложный вопрос.
Д: Я не знаю. (пауза). Я не знаю.
П: Что ты думаешь?
Д: Я понятия не имею.
П: Итак, завтра, 8 утра. Как это происходит, ты просыпаешься по будильнику?
Д: Нет.
П: У тебя своя комната?
Д: Да.
П: Темно или свет попадает?
Д: Ну, на улице светло.
П: Хорошо. Итак, если завтра в 8 часов утра ты начнешь просыпаться, сам, что бы ты заметил такого в себе, что мы, возможно, могли бы даже назвать чудом, если ты не против этого слова? Что случилось, если это случилось?
Д: Я не знаю. Я обычно не замечаю мелочи. Если вы понимаете, о чем я.
Мы приглашаем клиентов описать, предполагая, что у них есть то, чего сейчас нет. Практик ищет способы остановить рассказы клиентов об их «негативном прошлом / настоящем» или акцентирование на том, что отсутствует/не работает в их жизни, и ищет возможности начать замечать уже существующие признаки того, чего бы клиент хотел получить/изменить в текущей ситуации. Этого возможно достичь, не будучи чрезмерно сосредоточенными на настоящем в том виде, как оно есть. Мы очень внимательные наблюдатели того, что есть. Каким был бы наш мир, если бы вместо этого мы уделили немного внимания наблюдению за тем, если бы? Описание — это не о понимании или оценке того, что и как делает клиент, это просто об описании.
П: Хорошо, это не о том, что ты должен заметить. Это о том, что ты мог бы заметить.
Д: Я не знаю. Думаю, я был бы более уверен в себе или что-то в этом роде.
П: Как бы это проявлялось?
Д: Я бы на самом деле говорил с людьми.
П: А сразу, первым делом, когда открываешь глаза, ты в своей комнате, только пробуждаешься ото сна, и, возможно, это чувство уверенности уже возникает, как бы ты это заметил?
Д: Понятия не имею. Я думаю, что не замечу, пока я действительно не поговорю с кем-то новым.
П: Хорошо. И если ты проснулся с этим чувством уверенности, как это повлияет на то, как ты встанешь?
Д: Думаю, я бы действительно встал.
П: Хорошо. Это будет необычно?
Д: Да!
П: Хорошо. Итак, что бы ты заметил в себе, когда встаешь?
Д: У меня будет больше энергии. Потому что обычно, когда я просыпаюсь, ее как будто нет, поэтому я возвращаюсь в кровать еще минут на 20 или около того.
Клиенты хотят, чтобы что-то было по-другому, и, при этом, они могут осознавать, что их надежды еще не реализовались, поэтому напоминают себе (и нам), что у них этого пока нет. Ориентированные на решение вопросы о предпочитаемом будущем прерывают настойчивые рассуждения клиента о том, что он еще не в своем желаемом будущем. Это может потребовать от практика настойчивости в задавании вопросов, предлагающих клиенту описать «как если бы», а не то, что есть сейчас.
П: Хорошо, ты бы проснулся с большей энергией, может быть, с большей уверенностью, что еще?
Д: Да, ну я действительно не знаю.
П: Что ты думаешь? (Пауза). Это странно, это действительно странные и сложные вопросы, так что не торопись.
Д: (долгая пауза). Я понятия не имею. Я не знаю, что еще.
П: Что ты думаешь- если бы ты проснулся с этим чувством большей энергии и уверенности, что бы такого, говорящего о возросшей энергии и уверенности, ты бы заметил в себе?
Д: Может, я бы стал лучше о себе думать.
П: Ты бы стал лучшего мнения о себе?
Д: Да.
П: Хорошо. Что это изменит для тебя?
Д: Я думаю, я был бы счастливее.
П: Хорошо. И что ты будешь делать после того, как проснешься?
Задача терапевта – в том, чтобы способствовать процессу изменения, а не провоцировать его (Ратнер, Джордж и Айвсон, 2012). В большинстве подходов практик менял бы мировоззрение клиента, основываясь на различных теориях, оправдывающих, почему это может быть полезно или даже необходимо. В ОРКТ практики не меняют клиентов. И не заставляют клиентов описывать ситуацию по-другому. Практик не имеет абсолютно никакого желания делать что-либо за клиента. По окончании нашей совместной работы мы не поощряем клиентов, не расспрашиваем о том, что они собираются делать, и, все же, очень часто они начинают жить в будущем, которое они считают достойным для себя. Практик должен «обладать достаточными навыками в ведении диалога, чтобы помочь клиенту описать возможное будущее и раскрыть его потенциальную историю, не становясь при этом заинтересованной в жизни клиента стороной. Это простая, но не легкая задача, требующая пристального внимания к каждому из ответов клиента и быстрых решений о том, какой части этих ответов следовать» (Айвсон и МакКергоу 2016).
Следующим действием Джека после подъема было почистить зубы.
П: Что ты можешь заметить завтра утром, когда идешь в ванную, чистишь зубы и видишь отражение в зеркале? Что бы ты такого заметил в отражении, что подскажет, что в этом отражении ты лучше себя чувствуешь, счастливее, у тебя больше энергии?
Д: (долгая пауза) Я действительно не знаю.
П: Что ты думаешь? Вот знаешь, когда смотришь в зеркало, видишь себя в отражении, что скажет тебе о том, что ты проснулся в такой день, когда чувствуешь себя счастливее...?
Д: Я не знаю.
П: Что ты думаешь? Ты заметишь разницу, или отражение будет таким же как обычно?
Д: Да.
П: Хорошо.
Это не означает, что мы перестанем задавать вопросы о предпочитаемом будущем и различиях. Мы договорились задавать вопросы о предпочитаемом будущем. В данном случае сдаться – будет означать нарушить эту договоренность, и присоединиться к клиенту в уверенности, что ничего не будет по-другому.
П: Итак, что в этом, том же самом отражении, могло бы сказать тебе, что что-то по-другому. Что-то, что развернуло бы твою жизнь в ту сторону, в которую ты хочешь двигаться?
Д: Я не знаю. Я не знаю. Как я и говорил.
П: Я задаю тебе сложные вопросы. Что ты себе представляешь?
Д: Я не знаю. (пауза) Я не знаю.
П: Что ты думаешь? Если бы ты зашел в ванну в день, когда проснулся и был на верном пути к повышению своих шансов преуспеть в оценках, и ты бы чувствовал себя готовым снова выходить , встречать новых людей... и ты проснулся с этим чувством большей уверенности, энергии, чувствуя себя лучше. И ты идешь в ванную, чистишь зубы, может быть, посмотришь в зеркало... что бы ты заметил о себе в зеркале, говорящее о том, что ты находишься на пути к тем вещам, которые начинают происходить с тобой… Имеет ли это смысл?
Д: Да. Просто обычно, когда я иду в ванную и чищу зубы, я не думаю о таких вещах, как «а что сейчас по-другому?».
Этот вопрос задается, чтобы еще раз получить разрешение продолжать спрашивать. Ответ клиента «да» - и есть это самое разрешение. Правильный вопрос (пока еще) не найден. Клиент возможно не назовет нечто приводящее к изменениям и без наших вопросов, но наши вопросы (в основном) не влияют на содержание воображаемого будущего, которое описывает клиент. Для совместного создания / развития / принятия / понимания / проигрывания ситуации, нам бывает необходимо задать клиентам такие вопросы, которые мы никогда бы не задали раньше! Как говорит Эллиотт Конни, «в ОРКТ вы должны тренировать свое мышление, а не заучивать вопросы». Научиться придумывать, какой вопрос задать и как это сделать».
П: Нет, это был бы совсем другой день. И если бы ты заметил? Если все это начнет происходить с тобой, что бы ты заметил?
Д: Я не знаю. Я все еще думаю, будет то же самое. Сожалею. Да, все по-прежнему.
П: Все будет так же после изменения?
Д: Да, я думаю.
П: Итак, если бы случились изменения, которые ты описал... если бы на стене была бактерия, и, если у нее была бы способность тебя видеть, знаешь, наблюдать тебя день за днем, видя твои взлеты и падения и все такое. Если бы у нее была возможность увидеть тебя завтра, когда изменения начнут происходить с тобой. Как ты думаешь, что эта бактерия, не имея понятия что с тобой происходит, заметит в тебе такого, дающего ощущение, что этим утром дела у Джека идут в правильном направлении?
Д: Думаю, я буду улыбаться или что-то в этом роде. Потому что я обычно как полусонный.
П: Ты бы улыбался?
Д: Да.
П: Хорошо.
Шаг 3. Закончить без итогов и позволить сессии быть незаконченной.
Одна из ловушек, в которую может попасть практик, - попытаться определить мотивационный уровень клиента, или удостовериться в том, что данные ими описания будущего будут воплощены в жизни. Более полезным может быть предположение, что то, на что требуется мотивация, уже присутствует, а работа практика - найти это. Сессия завершилась тем, что я поблагодарила клиента за то, что он пришел, и предложила встретиться снова, если он захочет. Клиенты могут влиять на собственное восприятие то, что сами описали (возможно, в первый раз), выбирая, на чем сосредоточиться. При этом нам важно не поощрять их делать чаще то, что было описано на сессии как их потенциально полезное поведение, так как это возвращает экспертизу терапевту, делая его ответственным за описания, которые были созданы. Как указывают МакКергоу и Айвсон (2016), «когда терапевты становятся более опытными в получении описаний возможного будущего, и прошлого, на которое можно опираться, они начинают осознавать свою незначительность. Таким образом, полезные вмешательства, такие как задания и даже поощрение, начинают выглядеть как интервенции, не способствующие прогрессу клиента, а скорее прерывающие его».
Мы предпочитаем оставить за клиентами право решать, что они хотят сделать со своими (максимально конкретными и подробными) описаниями и считаем подбадривание не нужным. Через пару недель мама Джека прислала письмо и рассказала, что сын снова посещает школу, проводит гораздо меньше времени в своем iPad и даже удалил свой Snapchat. Семья снова обрела надежду и не видела необходимости в последующих сессиях. Если мы спросим себя, какой именно эпизод сессии открыл (новые) возможности и была ли сессия связана с тем, что семья снова обрела надежду на будущее, мы можем дать только один точный ответ, аналогичный ответам многих клиентов: «мы не знаем». Не часто клиенты делятся или хотя бы вспоминают моменты в сессиях, когда они заметили изменение или, когда именно позже в их жизни это произошло. Даже если они вспомнят и поделятся, мы никогда не можем быть уверены, насколько значительный вклад в изменения, произошедшие в жизни клиентов вне терапии, внесла наша сессия.
Конечно, мы оказываем влияние на наших клиентов так же, как и каждое человеческое (или даже просто живое) существо своим присутствием влияет на другое существо. Но оставить способ восприятия и интерпретации на усмотрение клиента – это другая форма влияния, нежели когда сам практик хочет сознательно повлиять на клиента. Корман (2017) точно называет такую форму влиянием, возникающим при обсуждении значения.
Я являюсь убежденной сторонницей взгляда на ОРКТ как на крайне минималистический подход: описание возможностей и не более того. Практику необходимо изо всех сил сдерживаться, чтобы не вкладывать свои смыслы в то, что сказал клиент. ОРКТ – это даже не измерение того, что уже есть (обычно с применением шкалирования) и не активный поиск сильных сторон и ресурсов, по поводу которых можно сделать комплимент (как правило, в конце сессии). Как отмечает МакКергоу (2016), ОРКТ – это помощь людям прийти к тому пути, который может их привести куда-то, где они предпочли бы быть. Вообще нет необходимости искать, указывать или ссылаться на сильные стороны и ресурсы в ходе ориентированного на решение диалога. Когда мы предлагаем нашим клиентам описать, как им удалось сделать X и Y, сильные стороны и ресурсы часто сами появляются в разговоре, являясь частью клиентских примеров желаемого будущего, которое уже происходит в настоящем; однако сильные стороны и ресурсы сами по себе не должны вызывать серьезную обеспокоенность у ОРКТ практиков.
Еще пара слов о понятии «краткосрочный». Приведенная стенограмма – это запись одной сессии. Одним из самых сильных аргументов в пользу ОРКТ является то, что метод краткосрочен по времени, особенно по сравнению с долгосрочными подходами в терапии. Но в последнее время я все более склонна видеть значение «краткосрочности» здесь как «бережно» и «по поверхности», а не минимально по времени. Это едва заметный клиентам бриз, а не сильный ветер, проветривающий пыльный чердак. В отношении количества сессий я бы не стала определять «краткосрочность», как обозначение меньшего количества сессий, это скорее о том, что не надо проводить больше сессий, чем достаточно. И опять же, мы видим наших клиентов экспертами в определении того, когда стоит прекратить встречи, будь то два года или две сессии.
То же самое касается периодичности сессий — это может быть процесс длинною в год, состоящий только из пары сессий, который я понимаю как «краткое», хотя он может рассматриваться как долгосрочный. Возможно, мама Джека когда-нибудь еще попросит о следующей сессии. Перестанет ли первая сессия быть единственной и можно ли говорить вместо этого о терапии, состоящей из двух сессий? Я думаю, что нет, следуя знаменитому высказыванию Джона Уикленда, которое я услышала от Криса Айвсона, о том, что «жизнь — это события, одно за другим, а проблемы - это одно и то же, черт возьми, всѐ снова и снова». Проблемы в этом случае можно понимать как «правила» или «паттерны», которые команда краткосрочной терапии в институте MRI пыталась прервать посредством своих заданий (де Шейзер, 1985). Жизнь как таковая сама по себе не является проблемой. Это жизнь.
Следовательно, если в будущем так случится, что семья застрянет в «проблеме», и они попросят о большем количестве сессий, это не будет означать, что наша терапия не работает или они не способны жить так, как надеялись. В таком случае, возможно, придется провести еще одну сессию. Но, с другой стороны, если мы будем продолжать встречаться на протяжении всего этого времени «на всякий случай», либо потому, что сын еще не в школе и еще не получил свои итоговые оценки и т.д., это, вероятно, увеличит шансы того, что практик будет рассматриваться в качестве ключевой фигуры в жизни семьи, возможно, даже такой фигуры, без которой семья не может обойтись, а это то, чего в ОРКТ мы стараемся избежать. Есть более подходящие люди для ключевых ролей, такие, как друзья и семья. В этом смысле мы должны всеми силами стараться максимально «краткими» в установлении и поддержании наших отношений с нашими клиентами.
Вывод
Заключительная мысль о проблемах и решениях в ориентированной на решение краткосрочной терапии. Миллер и де Шейзер (1998) писали, что «мы сами себя подговариваем к решению, изменяя то, как мы описываем и интерпретируем нашу жизнь». У нас есть данные о том, что описания предпочитаемого будущего могут иметь более значимую корреляцию с изменениями, нежели задания или другие интервенции в ОРКТ (Шеннан и Айвсон 2011).
Одним из наиболее интересных моментов в развитии ОРКТ является то, что фокусировка на решениях становится такой же неуместной, какой была фокусировка на проблемах в ранние годы этого подхода. В BRIEF Крис, Харви и Эван говорят скорее о «строительстве домов для решений», нежели непосредственно о решениях. В описаниях предпочитаемого будущего мы не говорим о решениях, а скорее о различиях, представлениях, отношениях, являющихся частью картины будущего, на которое надеются наши клиенты. Когда мы выполняем свою работу достаточно хорошо, задавая правильные вопросы, наши клиенты улучшают свое будущее и свою жизнь в целом. Следуя за ними, мы иногда обнаруживаем, что ни проблема, ни решение не являются значительным, даже если казались чрезвычайно важными в начале нашей работы.
Это смещение фокуса обеспечивает некоторое облегчение и свободу как для клиента, так и для практика. Практик освобождается от ожиданий клиента по поводу необходимости выработать решение, а также от попыток вписать историю клиента в теоретические рамки, чтобы найти ответ по проблеме или выработать решение. Эта свобода позволяет совместно работать с версиями клиента по поводу надежд, будущего, счастья, уверенности и т. д., без необходимости теоретических знаний о том, что подразумевается под «хорошей жизнью» и как клиенты должны к ней прийти. Когда мы не присоединяемся к истории клиента и сдерживаемся от участия в ее перестройке, это дает клиенту полную ответственность за свой успех и подтверждает, что то, что сработало из нашей совместной работы, сработало, потому что он описал и выбрал то, что было для него единственно правильным. Эллиот Конни в своем видеоблоге часто подчеркивает, что ОРКТ – это то место, где люди снова обретают надежду и радость. Я думаю, что он прав. ОРКТ также является местом создания надежды и радости. Я согласна с Корманом (2016), что модель BRIEF может быть шагом назад. И я вижу в этом хороший знак, понимая слово «назад», как выносить лишнюю мебель из комнаты вместо того, чтобы добавлять мебель.
ОРКТ - 1.0, 2.0, 3.0, и другие приложения в Appstore… Годат (2019) предлагает развивать подробные описания того, что мы выбираем, вместо того чтобы довольствоваться ярлыками. Все новые формы возникают в определенное время и в определенном контексте как вариант для замены прежних, уже неработоспособных. Название «Ориентированная на решение терапия» возникло как ответ на интервенции, ориентированные на проблему (де Шейзер и др., 1986). Сегодня мы видим разные предпосылки к другому названию, потому что время показало, что ОРКТ - не о поиске решения. Модель Центра Краткосрочной Семейной Терапии была в свое время столь же радикальной, как, возможно, модель BRIEF сегодня. Это не означает, что первая устарела. Это означает, что она оказалась настолько плодотворной, что вдохновила на дальнейшее развитие или, выражаясь точнее, развитие, которое обогатило и разнообразило наше сообщество. Будем надеяться, что мы будем и в дальнейшем ценить разнообразие, это поспособствует дальнейшему развитию дискуссии, и, как мы надеемся, когда-нибудь приведет к еще одной модели. Может быть, офлайн — это новая роскошь?
Список литературы
1. Bannink, F. P. (2014). Positive CBT: From reducing distress to building success. Journal of Contemporary Psychotherapy, 44 (1), pp. 1–8.
2. De Shazer, S. (1985). Keys to solution in brief therapy. New York: WW Norton.
3. De Shazer, S., Berg, I. K., Lipchik, E. V. E., Nunnally, E., Molnar, A., Gingerich, W., & Weiner-Davis, M. (1986). Brief therapy: Focused solution development. Family process, 25 (2), pp. 207–221.
4. De Shazer, S., & Dolan, Y. (2012). More than miracles: The state of the art of solution-focused brief therapy. New York, London: Routledge.
5. Freedman, J., & Combs, G. (1996). Shifting paradigms: From systems to stories. Narrative therapy: The social construction of preferred realities, pp. 1–18.
6. Froerer, A. S., & Connie, E. E. (2016). Solution-building, the foundation of solution-focused brief therapy: A qualitative Delphi study. Journal of Family Psychotherapy, 27 (1), pp 20–34.
7. Godat, D. (2019). The App-Store of SF Development instead of labeled SF versions? Comments on Academia.edu on McKergow, M. (2016.) SFBT 2.0: The next generation of Solution Focused Brief Therapy has already arrived, Journal of Solution Focused Brief Therapy, 2 (2) pp. 1–17.
8. Iveson, C., George, E., & Ratner, H. (2011). Brief Coaching: A Solution Focused Approach. London: Routledge.
9. Iveson, C., & McKergow, M. (2016). Brief Therapy: Focused Description Development. Journal of Solution Focused Brief Therapy, 2 (1), pp. 1–17.
10. McKergow, M. (2015). The juice is in the detail: An affordance-based view of talking therapies. Retrieved April 11 2019 from http://researchprofiles.herts.ac.uk/portal/en/publications/thejuice-is-in-thedetail.htm.
11. McKergow, M. (2016.) SFBT 2.0: The next generation of Solution Focused Brief Therapy has already arrived. Journal of Solution Focused Brief Therapy, 2 (2) pp. 1–17.
12. McKergow, M., & Dierolf, K. (2016). Enactivism and the nature of mind: Interview with Daniel D. Hutto. InterAction, 8 (2), p. 44.
13. Miles, M. B., Huberman, A. M., Huberman, M. A., & Huberman, M. (1994). Qualitative data analysis: An expanded sourcebook. London: Sage.
14. Miller, G., & de Shazer, S. (1998). Have you heard the latest rumor about…? Solution-focused therapy as a rumor. Family process, 37 (3), pp. 363–377.
15. Ratner, H. and Yusuf, D. (2015). Brief Coaching with Children and Young People: A Solution Focused Approach. London: Routledge.
16. Ratner, H., George, E., & Iveson, C. (2012). Solution Focused Brief Therapy: 100 Key Points and Techniques. London: Routledge.
17. Korman, H. (2017). The 3.0 version of Reflections on SFBT 2.0. Retrieved March 23 2019 from https://www.academia.edu/38423866/ The_3.0_version_of_Reflections_on_SFBT_2.0.pdf.
18. Saric, M., & Steh, B. (2017). Critical reflection in the professional development of teachers: challenges and possibilities. CEPS Journal, 7(3), pp. 67–85.
19. Shennan, G., & Iveson, C. (2011). From solution to description: Practice and research in tandem. In C. Franklin, T. S. Trepper, E. E. McCollum, & W. J. Gingerich (Eds.). SolutionFocused Brief Therapy: A Handbook of Evidence-Based Practice, pp. 281–298).
20. Iveson, C., George, E. & Ratner, H. (2018). Briefly Does It. In T. Switek, B. Strahilov & P. Panayotov (2018). In Making Waves: Solution Focused Practice in Europe. Sofia: Rusepress, pp. 205–218.
Другие статьи по теме:
Много лет назад все трое будущих основателей Центра BRIEF столкнулись с ориентированной на решение ...
В 1983 году Стив де Шейзер, Мишель Вайнер Дэвис и я начали еженедельно встречаться в так называемой «исследовательской ...
Этот вопрос является еще одним из часто задаваемых участниками курсов вопросов о подходе. Как и в случае со многими ...